ИВАНОВ

Дмитрий Сергеевич

Начальник Ленинградского ВИОЛКУ им. А.А. Жданова

(12.1942 - 5.1946)

2.1943 – Военный совет Московского ВО в приказах по итогам боевой и политической подготовки отметил Училище в числе лучших среди ВУЗ;

3.1943 – проверка Училища комиссией заместителя Наркома обороны СССР – НИВ, по всем видам боевой подготовки оценка «хорошо»;

3.1943 – переход на 12-месячный срок обучения;

31.3.1943 – награждение Президиумом ВС СССР Училища орденом Ленина за боевые заслуги и успехи в подготовке командных кадров ИВ и в ознаменование 25 годовщины;

6.4.1943 – вручение делегации Училища ордена Ленина в Кремле;

23.4.1943 – вручение наград в Кремле офицерам Училища;

2.5.1943 – торжественный акт прикрепления ордена Ленина к Знамени Училища;

5.1943 – в связи с упразднением института заместителей командиров рот и батарей по политической части организована переподготовка 700 офицеров-политработников на командные должности;

15.5.1943 – по итогам весенней проверки Военный совет Московского ВО отметил: «Лучших результатов по боевой и политической подготовке достигли: Ленинградское военно-инженерное училище имени А.А. Жданова…»;

Лето 1943 – перестройка учебных программ на наступательную тематику, проведение 2 учений с форсированием Волги;

8.1943 – проверка Училища комиссией НИВ КА во главе с генерал-майором ИВ Ф.Н. Новиковым, оценка «хорошо»;

1943 – участие в строительстве ж/д линии Кострома – Галич, строительство узкоколейки от фабрики «Знамя Труда» до берега Волги длиной 200 м;

Перед отправкой на фронт. Группа выпускников 1943 г.

1943 – сбор денежных средств (170 000 руб.) на постройку боевого самолета «Ждановец», который делегация Училища вручила авиаторам в Москве;

1943-44 – изучение боевого опыта путем участия преподавателей в длительных командировках в действующую армию, на 1.11.1944 – 20 % преподавателей – участники войны, 71 % из них – прошли фронтовую стажировку, все преподаватели социально-экономического цикла сдали экзамены за курс ВИУ;

1944 – из-за повышенной потребности в инженерных кадрах срок обучения сокращен с 12 до 6 месяцев;

3.1944 – разработка учебников и наглядных пособий для инженерных училищ и войск;

4.1944 – Военный совет Московского ВО выставил Училищу оценку «хорошо» по всем видам боевой и политической подготовки;

15-17.9.1944 – проведение аварийно-спасательных работ на Костромской ТЭЦ без остановки работы;

11.1944 – проверка Училища комиссией НИВ КА во главе с генерал-лейтенантом ИВ А.С. Гундоровым, оценка «хорошо»;

1944 – разработка авторской и редакционной группой Училища учебных плакатов для наглядного обучения войск КА военно-инженерному делу, 32 из 55 – утверждены НШ ИВ генерал-полковником ИВ К.С. Назаровым и изданы Воениздатом НКО;

10.1944 – участие в гарнизонной конференции рационализаторов (1 место);

26.11.1944 – торжественное вручение Училищу генерал-лейтенантом ИВ А.С. Гундоровым от имени Президиума ВС СССР Боевого Красного Знамени нового образца и Грамоты Президиума ВС СССР от 17.8.1944;

6.1945 – возвращение из Костромы в Ленинград.

Письмо товарищу Маршалу Инженерных Войск

Воробьёву Михаилу Петровичу.

Товарищ Маршал!

 Проработав 29 лет в Инженерных войсках, и вынужденной обстановкой, в которую я поставлен, уходить из Инженерных войск, полагаю, что должен и имею право сказать Вам несколько последних слов.

В 1942 году, в декабре месяце, я пришел в Ленинградское военно-инженерное училище.

Училище занимало в то время одно из последних мест в системе ВУЗов Московского военного округа.

Но уже 21.2.1943 г. в постановлении Военного Совета МВО было сказано: «Значительно улучшило свою работу Ленинградское военно-инженерное училище», а в постановлении Военного Совета МВО от 15.5.1943 года записано «лучших результатов добилось Ленинградское военно-инженерное училище/ начальник Училища генерал-майор инженерных войск Иванов». Таким образом, за 5 месяцев моей работы Училище заняло первое место среди многочисленных ВУЗов МВО и с тех пор больше не уступало его. Прибыв в 1945 году в Ленинград, в невероятно трудных условиях, Училище быстро завоевало авторитет, и дважды было отмечено в приказах, как «особо отличившееся».

Работая с исключительным напряжением, училище дало фронту многие тысячи неплохих офицеров и зарекомендовав себя, как передовое военно-учебное заведение.
     Такова фактическая сторона дела, которая давала мне основание предполагать, что я правильно веду свою линию и могу рассчитывать на одобрение этой линии с Вашей стороны.

Но с 1944 года я почувствовал, что какой-то небольшой группой лиц ведется против меня подрывная, нечестная работа.

Я почувствовал, что одновременно начало меняться отношение ко мне и с Вашей стороны.

Вот некоторые факты:

1. В мае 1944 года задерживается, по неизвестной причине, представление меня генералом Батовым к ордену «Красного Знамени» за Воронежскую операцию.

2. В июне 1944 года мне объявляется выговор в приказе в результате летучего появления в училище генерала Копылова, причем о его приезде знали заранее кое-кто в Ленинграде, а мой заместитель Сейдин подымал тост с майором Я. Федоровым и Б. Михайловым за скорую смену руководства в Училище.

3. В марте 1945 года, 28 годовщину Училища, все ветераны Училища Вашим приказом получают денежные премии, за исключением одного человека – начальника Училища, о котором даже не упомянуто в приказе.

4. В мае 1946 года я ухожу из Училища, и 3,5 года работы в подготовке кадров даже не отмечаются благодарностью в приказе.

5. В октябре 1946 года, уже находясь на другой работе, я снова получаю выговор в приказе за лето 1945 года, а за что – до сих пор не знаю, так как обоснование взыскания не соответствует действительности.

6. По приезду в Москве мне в течение года не возвращается обещанная мне квартира, не оказывается в этом отношении какая-либо помощь. И я вынужден, в результате годовой жизни без квартиры, подать рапорт об уходе из Инженерных войск.
       Это только часть фактов. Я пишу о «выговорах» здесь потому, что выговор – это высшее взыскание для генерала и на фоне полного отсутствия благодарностей для начальника передового Училища, они более чем показательны.

Одним словом, сделано весьма многое, чтобы подорвать мой авторитет, унизить меня и мое самолюбие, заставит меня уйти из Инженерных войск.

Я вначале не отдавал себя полного отчета, в чём здесь дело, хотя о многом догадывался. Только после того, как я ознакомился с делом подполковника Данилова и решением по его делу ГУКА от 7.12.1946, в котором прямо говорилось о дискредитации меня Даниловым – всё стало ясно.

Стали ясны мне и методы работы всё тех же лиц (Сейдин, Данилов, Федоров, Михайлов), распускающих слухи о том, что я пью, гнусности обо мне и моей семье и т.д., т.е. люди сеяли злобную клевету и ложь, отлично зная Ваше отношение к данным «недостаткам» офицера и генерала (факты об этой лжи у меня есть). Подобным же путём были удалены из Училища такие честные работники, как Дуборг и Тонин, также старались добивать и меня.

А писать и докладывать Вам тот же Данилов мог всё, что угодно, вплоть до самых чудовищных вещей, а я, не имея документов, не мог защищать себя.

К сожалению, эта отравленная клевета сделала свое дело, и я ушёл из Училища, хотя моральная ценность Данилова, Михайлова и др., этих многожёнцев и алкоголиков Вам известная лучше меня. В результате же мы имеем провал Училища во всех отношениях. Достаточно сказать о самоубийстве курсанта Ляпина, прыгнувшего с замка, о попытке на днях к самоубийству курсанта-коммуниста 7 роты Щеглова, вынутого из петли в уборной (о чем не донесено), о командире роты майора Синицыне (сослуживце генерала Швыдкого), который пропил 5000 курсантских денег и сейчас сидит дома, пропив шинель и сапоги (о чем также не донесено), о 70-80 человеках, ежемесячно задерживаемых комендатурой и т.д. т.п., чтобы понять, как далеко зашло Училище и его руководство.
       Генерал Швыдкой, зная влияние указанной выше небольшой группы лиц, оказался у них в плену. В результате в день 22 марта с/г на торжественном заседании многоминутные овации зала по моему адресу. Это было справедливая оценка моего труда, сил, нервов и здоровья, которые я вложил в Училище, являлись по сути дела, отражением накипевшего и наболевшего у офицеров и курсантов за последний год, явились своеобразной демонстрацией против «режима», установленного в Училище.

Эти аплодисменты, говоря прямо, показали весь авторитет бывшего начальника Училища и уважение, которые он заслужил в годы Великой Отечественной войны.
       Таковы печальные итоги деятельности «могучей кучки» в Училище.

Я прекрасно понимаю, что даже при моем авторитете в Училище, при моем горячем желании работать в нем долгие годы и отдать ему остаток своей военной работы, мне туда доступ закрыт.

Не имея Вашей поддержки и, попав в окружение кучки людей, ставящих свои мелкие, личные интересы, выше государственных задач, я, конечно, смог бы в 3-4 месяца изменить лицо Училища, как я сделал это в 1943 году, но не смог бы морально спокойно работать в нем. Расставаясь с Вами, я все же прошу Вас резко изменить обстановку в Училище, назначит туда честных и дельных генералов и изъять оттуда нечестных людей, о которых я сказал выше.

Училище непрерывно лихорадит и, рано или поздно, это выйдет за пределы Инженерных войск и потребует вмешательства сверху.

...

Генерал-майор инженерных войск                            Д. Иванов

1 апреля 1947 года

Информация от К. Стоялова